Химера молча следовала за уверенно идущим вперед хирургом. Безликие серые районы постепенно сменились шумными грязными кварталами, пестро окрашиваемыми вызывающе яркими панелями неоновых реклам. Вульгарная пестрота придавала своеобразного отталкивающего очарования этой уродливой изнанке цивилизации. Химеру порой привлекали шумные безвкусные притоны - как своего рода подавление самого себя, атмосфера, в которой нет места для тебя как личности, для предпочтений и страхов, - но у хирурга подобное, казалось, вызывало лишь отвращение. Кристоф проводил презрительным взглядом пару сучек, и химера усмехнулась, вопросительно вскинув бровь, но от вопроса удержалась.
Они вошли в пустующую квартиру. Отсырелый промозглый воздух ясно указывал на то, что здесь никто не жил сравнительно давно. Химера задумчиво осмотрела комнаты, после чего вышла обратно в коридор. Снова возвращалась глухая безразличная усталость. Гёсс подошел к окну и внимательно оглядел улицу, словно там находилось что-то, способное поборость накатывающую слабость. Раздраженно фыркнув, он повернулся к хирургу.

- Нет, в самый раз, - проборомотала химера, оглядываясь. Здесь он чувствовал себя намного спокойней, нежели в любом благоустроенном районе. Подобная атмосфера была для него привычной. Химера проводила хирурга внимательным взглядом. Раз уж они оказались-таки в подобной ситуации, то Гёсс решил про себя не засыпать до того, как проснется Кристоф. Химера усмехнулась нелепости ситуации. Побродив несколько минут по пустой квартире квартире, химера бесшумно вошла в комнату. Дырявить взглядом серую стену соседней, сидя на диване, не было никакого желания. Судя по глубокому размеренному дыханию, хирург уже спал. Химера осторожно легла на край кровати, растянувшись на животе, и подложила под голову руки. Тихое дыхание хирурга успокаивало. Гёсс не спал, внимательно вслушиваясь гулкую тишину, но ощущение времени словно исчезло. Сырой воздух и размеренное дыхание. Больше ничего.

Химера рассеянно разглядывала тонкие черты лица хирурга. В блеклом сером свете кожа напоминала скорее бледную оболочку из воска, цвета теряли яркость, очертания сглаживались. Неестественное спокойствие дополняло промозглую монохромность. Химера задерживала дыхание, боясь сделать слишком резкий вдох. Гёсс чувствовал себя чужим с его ломанной дикостью. Чрезмерное спокойствие вызывало у него лишь тревогу как что-то неправильное, не имеющее места быть. Дыхание хирурга больше не напоминало дыхание спящего. По телу пробежал озноб, и химера недовольно усмехнулась.
- Спишь? - выдохнул он в лицо хирургу с легким шипением.

Химера проследила взглядом руку Кристофа. От скользящего прикосновения по коже пробежала волна тепла. Гёсс вздрогнул и отвел глаза. В лабиринтах многоэтажных слепых коробок свет едва ли пробивался к первым этажам. В сыром тусклом полумраке глаза хирурга казались сплошными черными пятнами зрачков.
- Я и не пробовал, - усмехнулась химера, но тут же затихла. На губах застыла тень неуверенной ухмылки. Гёсс осторожно приподнялся и вытянул край одеяла, на котором лежал. Бросив быстрый взгляд на хирурга, словно пытаясь убедиться в серьезности его слов, химера легла ближе, накрывшись одеялом до глаз. В тяжелом вязком тепле не было ощущения сырости - должно быть, одеяло было из старой квартиры хирурга. Замерзшие руки приятно покалывало. Химера подняла глаза и наткнулась на взгляд Кристофа. Ровное дыхание хирурга скользило по лицу химеры теплым потоком, отзываясь своеобразным контрапунктом к его сбивчивым вдохам. Химера осторожно коснулась носом щеки мужчины, судорожно вдохнув запах чистой кожи с едва заметным привкусом мыла. По телу пробежал озноб. Он скользнул губами по теплой коже шеи и замер, ожидая, что хирург отстранится. В первый раз за последние несколько лет ему стало по-настоящему страшно.

Химера прикрыла глаза и глубоко вдохнула запах мужского тела. Дыхание хирурга обжигало замерзшую кожу. Тонкие пальцы скользнули под рубашку, и химера чуть выгнулась под мягким прикосновением. По телу пробежала волна горячей дрожи. Он немного откинул голову, позволяя хирургу проследить языком один из его шрамов. Непривычная нежность составляла грубый контраст с небрежной жестокостью Мастера или неотесанной жаждой случайных партнеров. Химера впитывала каждое движение мужчины с нездоровым наслаждением. Гёсс порывисто перекинул руку через тело хирурга, оперевшись коленями по обе стороны его бедер, и принялся быстро расстегивать пуговицы рубашки. Резко дыша в шею мужчины, химера скользнула руками по гладкой груди. Растрепанные пряди волос лезли в лицо. Гёсс небрежно тряхнул головой и скользящим движением коснулся губами ямки между ключиц. Одной рукой химера протянулась к ширинке и, по-звериному оскалясь, провела языком длинную линию по впадине груди к низу живота. Расстегнув брюки, он положил сильные пальцы на бедра хирурга и обхватил губами горячий член. Осторожно двигая головой взад-вперед, Гёсс сделал попытку убрать падающие вдоль лица пряди волос. Путаясь в черной с проседью завесе, он поднял взгляд в попытке отгадать мысли хирурга. У химеры никогда не выходило нежно - скорее, грубо.

Убрав с лица химеры непослушные пряди, хирург запустил пальцы в спутанные волосы. Гёсс немного наклонил голову, как бы в продолжение движения мужчины. Под влиянием Мастера поведение химеры невольно приобрело эффект тени. Завершать, дополнять, подстраиваться. Доставлять удовольствие. Не дожидаясь, пока мужчина кончит, химера оставила в покое его достоинство. Резко наклонившись вперед, он коснулся губами шеи хирурга и принялся расстегивать свою рубашку. Сейчас ему хотелось лишь одного – ощутить всеми клетками кожи чужое тепло.

Освободившись от рубашки, химера поспешно швырнула ее на пол. От легкого укуса с губ невольно слетел смешок с придыханием.
- Тебе не понравится, - прошипела химера, резко выдохнув от прикосновения хирурга, и бесцеремонно схватила его за плечи, заставляя повернуться спиной. В горле закипала  беспричинная агрессия - пожалуй, единственная еще не выжитая реакция на превышение стандартного рациона чувств химеры. Выдыхая сквозь зубы поток ругательств в спину хирурга, Гёсс сжал руками бедра мужчины и с силой притянул к себе, сразу входя до упора. Хирург невольно прогнул спину, и химера выдавила из себя резкий смешок, скорее напоминавший пустой хрип, проникая в мужчину грубыми ритмичными толчками.

- Чертовская самоотверженность, - прорычала химера сквозь судорожный вдох и, путаясь в одеяле, отползла в сторону. Волосы липли к плечам, прохладная сырость воздуха резала разгоряченную кожу. Хрипло дыша, Гёсс уткнулся лицом в мятую простынь. Спина неприятно ныла. Немного поведя плечом, химера недовольно фыркнула. Яркая смесь резко нахлынувших чувств постепенно остывала, и сквозь слепящую пелену проступала холодная трезвость. Гёсс слегка повернул голову и бросил скользящий взгляд на хирурга, рассеянно остановившись на красных следах от его рук на бедрах мужчины.

- Не вздумай жалеть, - неожиданно резко бросила химера и осеклась - слова прокатились по пустой квартире гулким механическим эхом, - все в порядке, - закончил он хрипло и тихо. Стиснув зубы, перевернулся на спину и уткнулся взглядом в тусклый потолок.
- Ноут в коридоре, - химера легким кивком указала на дверь и рассеянно добавила, - Надо бы идти. Я ведь, черт подери, на задании.

- Но ведь не мог он раствориться в воздухе, - задумчиво протянула химера, - видно, придется-таки наведаться в Междугородье, - Гёсс нехотя потянулся и сел на кровати. Уходить не было никакого желания. Мрачно хмыкнув, химера поднялась на ноги и молча пошла в ванную.

Ледяная вода окончательно вернула химере способность к более или менее трезвому восприятию. Холодные струи смыли с тела призраки прикосновений, и неожиданно-сильные чувства обратились теперь стеклянным безразличием. Бросив косой взгляд в пыльное зеркало, Гёсс огляделся. Полотенца, разумеется, остались в старой квартире. Мысленно выругавшись, химера накинула на плечи рубашку и вышла в коридор. По телу тут же пробежал озноб. Недовольно тряхнув головой, он вернулся в спальню хирурга и залез обратно под одеяло. Кажется, мужчина спал. Он осторожно коснулся горячей кожи кончиками пальцев.

Химера бросила мрачный взгляд на мужчину и усмехнулась, рассеяно проведя рукой по мокрым, непозволительно отросшим волосам. Внешний вид едва ли волновал Гёсса, ведь это не более чем старания выглядеть прилично относительно общества. А когда нет никого, ради которого стоило бы заботиться о себе, подобные вещи отпадают за ненадобностью. Но сейчас...
Химера проследила за хирургом недовольным взглядом, попытавшись незаметно подтянуть одеяло. Тщетно.
- Хм... - задумчиво протянул Гёсс, - какая неудача. А я целенаправленно ехал в столицу за  его гипотетическим напарником. Думаешь, стоит? Наверняка, девяти часов хватит с лихвой, чтобы завершить бой и разойтись, - химера мрачно уставилась в потолок, - Плюс, благопрятные условия для трейсовых мясорубок, - беззвучно пробормотал он.

Химера мрачно хмыкнула и отвела взгляд.
- Я сам разберусь, - бросил он и сильным рывком подтянул-таки к себе одеяло, - через девять часов байкера уже след простынет, я в любом случа не поймаю его. Так что сейчас, - он бросил многозначительный взгляд на хирурга, - я собираюсь выспаться, дожидаясь наступления темноты. И тебе советую заняться тем же, - он наигранно зевнул и лег на подушку, повернувшись к мужчине спиной.

Химера выдавила недовольный стон и приоткрыла один глаз, окинув мужчину тяжелым взглядом.
- Поцелую в следующий раз, - Гёсс перевернулся на спину и проводил мужчину глазами, - Удачи в работе, - бросил он в догонку. Через мгновение усмешка сменилась поджатыми губами. Он глубоко сомневался, что сможет поцеловать кого-нибудь вот так просто. К примеру, на прощанье.